Одна из масштабных работ Рубена Гевондяна — картина с изображением города Ани, долгие годы украшала стену его гостиной. Сегодня она находится в частной коллекции. Родственники художника говорят, что голая стена действует на них благотворно. Но вот творческая и мятежная душа художника не успокоится никак. Мысленно Рубен Гевондян еще в Ани.
"Еще месяц назад здесь висело изображение города Ани. Я воссоздавал этот город во всех деталях, вместе с пригородами. Я хотел показать, каким он был, как он жил и что потерял", — говорит автор и вспоминает — намного раньше Ани он должен был нарисовать Двин.
Но эта историческая столица Армении, которая находится на территории современной Армении, знакома нам меньше Ани, которая сейчас — по ту сторону границы.
Еще 100 лет назад Ани изучили армянские и российские архитекторы. Они подробно картографировали местность. Этими данными и воспользовался художник, создавая Ани. Между тем Двин оставался неизведанным и мало знакомым.
Одна из относительно новых работ Рубена Гевондяна — фрески в фойе и конференц-зале гостиницы "Голден Тюлип". Владельцы гостиницы, итальянцы, планировали заказать эту работу у своих соотечественников, но увидев работы армянского мастера, решили доверить это дело ему.
В центре фрески — на потолке — покровитель искусств Аполлон в окружении муз. Внизу, на стене, изображен верховный бог армянского пантеона — Арамазд.
В ряду мифологических героев неожиданно выделяется образ выдающегося армянского режиссера ХХ века Сергея Параджанова.
Интересно, но вместо него заказчики хотели видеть Егише Чаренца. А все дело в том, что Чаренц какое-то время жил в этой гостинице, в отведенном ему уголке. Однако вопреки историческим фактам и желанию заказчика, художник посчитал, что это место на фреске — не для Чаренца.
"Я нарисовал его, но он как-то выбивался из общей картины, я попробовал пару вариантов, но потом отказался от этой мысли и изобразил на фреске Параджанова. Чаренц получался каким-то другим, не самим собой. А Параджанова я сделал ближе моему образу", — рассказывает художник.
К масштабным работам мастера относятся также фрески в трех залах Национальной детской библиотеки имени Хнко Апера. Они уже почти три десятилетия остаются неизменными.
Мастер уверен, что они глубоко врезались в память и сознание нескольких поколений посетителей библиотеки, незримой нитью навсегда привязав их к письменности и миру науки.
30 лет назад скульптор Гегам Саакян участвовал в создании фресок и сегодня, заходя в библиотеку, вспоминает о тех днях с улыбкой.
"Гевондян создавал фрески в основном один, ведь никто ему помочь не мог. Это вопрос техники, это была не та работа, чтобы он советовал нам использовать те или иные краски. Мы помогали ему главным образом в технических вопросах", — говорит Гегам Саакян.
"Станок был очень интересным. Там, на базе юных техников, он и сделал свой заказ. Этот станок работал по принципу швейной машинки. Большие фанеры невозможно было резать вручную, пилы постоянно ломались", — вспоминает скульптор.
Затем был Зал сказок, стены которого украсили любимые детишками герои армянских и зарубежных сказок.
Последним помещением библиотеки, в котором работал Рубен Гевондян, был читальный зал. С его стен на маленьких посетителей до сих пор смотрят создатели армянской письменности и литературы.
Внимательный зритель узнает и самого автора, портреты его жены и дочери Айцемник. Среди представленных образов и молодые сотрудники библиотеки и их маленькие посетители.
"Все начинается с семи солнц, продолжение — это средневековье. То есть начинается все с эпохи язычества, а заканчивается средними веками. Вот здесь внизу — она —Айцемник, а изображенные здесь дети — это посетители, женщины — сотрудницы библиотеки. А эта молодая женщина с лилиями — жена художника — Ада", — молодой коллега художника раскрывает секреты его творчества.
Что касается лилий, символических изображений времени и граната, они так или иначе присутствуют во всех работах Рубена Гевондяна. Они — не только свидетельство его творческого почерка и стиля, но и символ, своего рода воспоминания о прожитых годах.
"Это мне подарила супруга, повесила мне на шею перед операцией. С того дня и не снимаю, а прошло около 20 лет", — говорит художник.
Рубен Гевондян и его жена, художница Ада Габриелян, уже 50 лет вместе. О том, что было создано совместными усилиями и чему они научились друг у друга, они не говорят, считают, что этого слишком мало. А на вопрос о самой любимой своей работе художник отвечает кратко: "Та, которую я еще не создал".
