Считается, что дудук – инструмент мужской. Но с этим готова поспорить участница фестиваля, московская дудукистка Селена. О том, кому, мужчинам или женщинам лучше играть на дудуке, о мистических случайностях и нравах шоу-бизнеса, Селена рассказала Sрutnik. Беседовал Лев Рыжков.
— Селена, почему так мало женщин играют на дудуке? Ведь, казалось бы, инструмент не тяжелый. На виолончели – играют, а на дудуке – нет. В чем причина?
— Причина до смешного простая: при игре на дудуке немного искажается лицо и смешно надуваются щеки. А женщины не любят, когда происходит такая деформация. Хотя в прошлом году на фестивале была девушка – армянка, выпускница консерватории по классу дудука.
— А вы не опасаетесь, что от игры на дудуке у вас смешно надуются щеки?
— Меня эта проблема никогда особо не волновала. Во-первых, потому что на концертах дудука главное – звук. А визуальный ряд — второстепенен. И, во-вторых, можно стараться играть так, что лицо не будет искажаться. Это своего рода квест, который надо разгадывать.
— Что привело вас к этому инструменту?
— У меня всегда была любовь к дудочкам, с детства, несмотря на то, что я училась на фортепиано. Я любила блок-флейты, свирели. Они меня завораживали. А непосредственно к дудуку меня привел случай. Обычный, простой, совершенно не романтичный.
Я шла по переходу метро в Москве. Это было лет 10-12 назад. Тогда в переходах еще были ларьки. И из одного из них звучала музыка. Да такая необычная, такая прекрасная, что я замерла на месте. Я понятия не имела, что за инструмент звучит. Я подошла к палатке и спросила: "Что у вас за диск играет?" Так я впервые услышала дудук.
И я тогда очень заразилась этой идеей. Я перечитала все публикации в интернете, там же нашла свой первый инструмент, который купила за 100 долларов. На нем невозможно было играть. Это был даже и не инструмент, по большому счету. Но какой-то первый контакт с дудуком у меня произошел. Потом мне его и подстраивали, и я покупала уже профессиональные трости. Но все еще не могла приблизиться к пониманию того, как издавать правильные звуки на этом инструменте. Дудук по-прежнему оставался для меня загадкой.
Попутный ветер
— Мне кажется, дудук – это как кун-фу. Без учителя не обойтись. Вы его нашли, как я понимаю?
— На этот поиск ушло года три, не меньше. Учителя я нашла в Ереване. В первый раз я поехала туда с подружками, просто потусоваться. У нас на курсе учился мальчик из Армении, который всегда зазывал нас в гости. И вот мы поехали толпой девчонок в Армению. И там мне посоветовали зайти в гости и познакомиться к Георгию Вартановичу Минасову. Я подумала: "Ну как так? Я приду, скажу: "Здравствуйте, я к вам пришла знакомиться". В общем, мысль о том, как я это сделаю, меня останавливала.
— Но вы решились?
— Решилась. И меня очень гостеприимно приняли. И с того момента пошла череда событий, которые – как бы это сказать – стали мне сильно помогать. Все стало происходить самым наилучшим образом. Звезды стали сходиться. В моей жизни стали появляться люди, которые мне помогали. И у меня стало складываться ощущение, что я делаю то, что надо.
— Попутный ветер, назовем это так.
— Да. Все мои начинания сопровождал попутный ветер. У меня была возможность летом ездить в Армению и общаться с Георгием Вартановичем, который заряжал энергией, чтобы я продолжала заниматься дудуком целый год.
— А в чем выражалось везение?
— У меня появились единомышленники. Ведь музыкант без среды долго существовать не может. Музыканту нужно и общение, и аудитория, и материалы, по которым заниматься. И только тогда появляются силы совершенствоваться. Первые несколько лет мне было тяжело, я играла сама для себя. А потом, когда пошел попутный ветер благоприятных обстоятельств, меня стали звать в группы, где был нужен дудук.
А несколько лет назад появился фестиваль дудука, и школа дудука, и форумы. И со всех сторон пошли активности, которые подтверждали, что твое дело интересно не только тебе. Сейчас у меня — несколько коллективов, с которыми я периодически вместе работаю. И есть коллектив, в котором я играю на постоянной основе. Есть еще проект с русским народными песнями.
— И с дудуком?
— Ансамбль называется "Поверье", и мы соединяем армянскую и русскую народную музыку. Есть несколько уже сделанных произведений, где звучит слияние фольклорных мотивов.
— А вот группа, куда вас позвали играть на дудуке, это рок, или еще что-либо?
— Это абсолютно не рок, скорее проект авторской музыки. Там девушка пишет музыку. Лирический женский жанр. Проект называется "Озеро-Эль". Мы исполняем музыку на акустических гитарах, дудуке и перкуссии.
— А участие в IV Международном фестивале дудука – это ваш сольный проект?
— Проект "Дудукист" зовет меня на выступления, где требуется только дудук. Собственно, эпоха сольных выступлений началась у меня только сейчас. И сказать о ней пока нечего.
— Участие в фестивале – это, как я понимаю, немножко больше, чем просто выступление?
— Заслуга фестиваля в том, что он делает звучание дудука доступным для людей, которые были рождены далеко от этого инструмента. Для меня эта музыка – очень значительна, потому что она объединила меня с великой культурой. Она помогла мне в духовных поисках. И часть того, что я искала, я нашла, благодаря этому фестивалю. Этот фестиваль объединяет людей. Он помогает музыкантам знакомиться друг с другом и мотивирует на создание прекрасной музыки.
50 на 50
— Селена, а кем вы мечтали стать в детстве? Ведь не дудукистом?
— Моя мама – музыкант. Закончила консерваторию и преподавала в Ярославском музыкальном училище. И поэтому у меня тоже есть музыкальное образование. Я окончила музыкальную школу по классу фортепиано. Но в то время любила я только математику. И занималась только математикой. Я видела себя бизнесменом и серьезным человеком и очень много занималась наукой.
— Вы учились на математика?
— Математикой я увлекалась серьезно. То есть, она мне нравилась, и я видела ее как свое будущее. После школы я поступила в Московский государственный университет на механико-математический факультет. Окончив его, я пошла в аспирантуру и защитила диссертацию.
— И где-то в это время вы и влюбились в дудук?
— С дудуком я познакомилась в университете. Но не на первых курсах, а уже ближе к финишу, когда свободного времени было больше, и душа требовала такого полета и отвлечения от точной науки. И я не знаю, как сказать дальше…
— Может быть, скажем, что вы созрели и сами к этому пришли?
— Ну, вообще да. Все, что я делала в музыке до конца университета, было шаляй-валяй, без желания серьезно расти технически, в освоении инструментов. А к концу университета я поняла, что такое работа. Будь то работа над математикой, или над диссертацией, или над владением инструментом. Музыка тоже требует серьезного погружения и работы над собой.
— А сейчас вы работаете по линии науки или по линии музыки?
— 50% времени я работаю, а 50% — занимаюсь музыкой.
— А кем вы работаете?
— Я работаю аналитиком в компании, которая по заказу клиентов разрабатывает программное обеспечение. И я общаюсь с клиентами и предлагаю им программные продукты. Вот такого рода у меня работа. Может быть, лучше просто сказать, что я работаю аналитиком?
Побег из шоу-бизнеса
— А бывало ли такое, что дудук и ваша работа взаимодействовали между собой? То есть, вы столкнулись со сложной задачей на работе, поиграли на дудуке. И тут – раз! – и светлая мысль! Не было такого?
— Ну, вообще, у меня так каждый день построен. В определенное время я сосредотачиваюсь и работаю над документом. Когда я от этого устаю, я с большим удовольствием, с большим потоком энергии занимаюсь музыкой. И у меня возникает впечатление, как будто бы я отдохнула. То есть, смена деятельности очень сильно помогает.
— На работе знают, что вы играете на дудуке?
— Конечно, знают. Ведь с проектом "Озеро-Эль" мы участвовали в шоу "Главная сцена", который идет по каналу "Россия". Я на месяц полностью выпала из работы. А там меня поддержали и спокойно отпустили в длительный отпуск.
— "Главная сцена", догадываюсь, была вашим первым входом в мир шоу-бизнеса. Очень интересно ваше впечатление. Хотели бы вернуться?
— Первое ощущение от шоу-бизнеса – это что-то странное, страшное, непонятное. Мы так и не поняли, зачем это нам. Мы даже отказались от первых контрактов, которые нам тогда предлагали. Потому что мы уже ощущали себя зрелыми музыкантами. Мы знали, чего хотели — спокойно создавать музыку, которая будет нравиться нам и людям. То есть, желание творить перевесило желание быстрее подняться по ступенькам шоу-бизнеса. Мы решили делать то, что нам интересно и самостоятельно искать свою аудиторию.
Земля, дающая силы
— Давайте что-нибудь пожелаем нашим читателям в Армении?
— Что можно пожелать? Не важно, какой именно деятельностью ты занимаешься – музыкой или чем-то другим. Важно себя не обмануть и выбрать то, что по-настоящему интересно. Если есть какая-то цель, какое-то желание – главное, не запутаться и не свернуть с пути. Я не желаю достичь цели. Я желаю вам не предавать свои желания.
— А ведь не у всех есть возможность заниматься творчеством в свое удовольствие.
— Жизнь-то у всех непростая. В Армении тоже. Везде есть какие-то бытовые неурядицы. Любая цель, которая перед тобой стоит, требует очень много усилий и затрат, а главное – эмоциональной стойкости. И какие-то неурядицы могут заставить отвернуться от пути, который ведет к достижению цели. Чтобы преодолеть неурядицы надо вложить много труда и потратить много времени. И тогда вы будете счастливы, что неурядицы не заставили вас свернуть с пути. Вот что я пытаюсь сказать.
— Вы часто бываете в Армении?
— Эта земля дает мне и вдохновение и силы. Я каждый год со своей семьей езжу туда отдыхать. Летом обязательно мы несколько дней проводим на Севане. Там я общаюсь со своим учителем Георгием Вартановичем Минасовым, чтобы на целый год зарядиться этой положительной энергией. И люди в Армении всегда встречают нас доброжелательно и радушно. Эта прекрасная страна всегда зовет нас к себе.
