Арменуи Мхоян, Sputnik.
В Гюмри с давних времен было много фаэтонщиков, но, по признанию местных жителей, после появления машин, исчезли все экипажи, кроме фаэтона Гриши.
Дело перестало быть доходным: невест больше не возили на фаэтонах, а мужчины перестали использовать экипаж по торжественным случаям.
В свое время гюмрийские мужчины нанимали три фаэтона: один — для себя, другой – для своей шляпы (символ мужской чести), в третьем возили музыкантов.
А вот Гриша не только сохранил свой фаэтон, но и изготовил новые. Его внук Самвел вспоминает, что во дворе их дома всегда стоял фаэтон. После смерти деда Самвел унаследовал его дело и занимается этим уже восемь лет. До последних дней своей жизни дед Гриша сам подковывал лошадей, запрягал их и выезжал в город. Он не позволял родным заниматься этим делом.
"Когда я был маленьким, то очень любил лошадей и играл с ними, но дед мне не разрешал и говорил: лошадь должна слушаться кого-то одного, и только этот человек должен ее кормить", — отмечает фаэтонщик.
Самвел — кузнец по специальности. Он рассказывает, что даже после страшного землетрясения 1988 года его дед все же запряг лошадей и поехал в город.
Сейчас фаэтон не приносит дохода, за день могут прокатиться только один-два человека, в городе осталось очень мало людей. Держать лошадей – дорогое удовольствие, но это традиция, которую нужно сохранить.
"Необходимо иметь основной заработок, а этим заниматься для души, ведь семью так не прокормишь. У людей нет денег, жить стало сложнее. Еще семь лет назад была очередь из желающих прокатиться на фаэтоне, а сейчас даже по субботам никого не бывает", — отметил Самвел.
Он надеется, что его сыновья и внуки продолжат семейное дело, но сейчас они к лошадям и близко не подходят.
"Фаэтон – не проблема, их в городе много. Но нет людей, запрягающих лошадей", — говорит Самвел.
Он рассказал, что его лошади молодые, им по 10 лет.
"Белого зовут Аслан — очень умная лошадь. Черного — Бурик. Они узнают меня по запаху. Очень хорошие и добрые животные, спокойно стоят, пока дети их гладят. Раньше у меня было четыре лошади, но две я зимой продал, трудно было их прокормить", — сказал фаэтонщик.
Во всех старых армянских фильмах, рассказывающих о Гюмри, снимался дед Самвела, а сейчас он. И, конечно же — на фаэтоне.
Хотя сейчас гюмрийцы передвигаются по городу не на фаэтонах, этот экипаж продолжает оставаться настоящим символом города искусств и ремесел. Топот копыт лошадей, скачущих по старым узким улочкам, рассказывает о прошлом и настоящем Гюмри.
Նյութի հայերեն տարբերակը>>
