ЕРЕВАН, 24 апр — Sputnik, Ани Липаритян. Дочь знаменитого армянского архитектора Артура Тарханяна — Анаит Тарханян — рассказала о том, почему памятник в форме креста в 1965 году не был одобрен членами специальной конкурсной комиссии, рассматривающей различные варианты работ.
Тему Геноцида после Великой Отечественной войны, а также после смерти Иосифа Сталина армянская интеллигенция и простое население стали поднимать все чаще.
"К нашему счастью отношения СССР и Турции резко ухудшились, и это создало лазейку для Армении, позволяющей поднять данный вопрос и произнести слово "геноцид". А в 1965 году к тому же появилась возможность в полной мере говорить о том, что именно произошло 50 лет назад", — сказала в интервью Sputnik Армения Тарханян.
Обратного пути не было
Как отметила архитектор, на тот период не предполагалось, что поднятие темы Геноцида получит отклик не только в самой Армении, но и среди большой армянской диаспоры.
"Но шаг уже был сделан, и обратного пути не было. Чтобы как-то успокоить людей и смягчить создавшуюся ситуацию, Москва приняла решение, разрешив в Армении строительство памятника, посвященного жертвам Геноцида. Позднее объявили конкурс на проектирование соответствующего мемориала. Первый этап прошел очень бурно — скульпторы, архитекторы и другие люди представили сотни работ", — отметила Тарханян.
По ее словам, была создана комиссия, возглавляемая доктором и основоположником армянской архитектуры Вараздатом Арутюняном. Первый этап конкурса был очень сложным, ведь выбрать из такого количества достойных работ одну было непростой задачей.
Поэтому выбрали пять рабочих групп, которые должны были продолжить работу.
"Среди них оказалась работа моего отца — Артура Тарханяна и его коллеги — Сашура Калашяна. Задумка оказалась очень трагичной и смелой: мемориал представлял собой лежащий в земле крест, по которому можно было спуститься вниз, звучала музыка, кругом зеленая трава и каменный крест. Авторы идеи предлагали спускаться с длинной стороны креста на глубину 10 метров в темный туннель, чтобы подойти к Вечному огню", — сказала архитектор.
Тарханян добавила, что в конце можно было выйти с трех других сторон креста. Но крест в советские годы был неприемлем, и этот символ не могли принять…
Создание трагичного шедевра
Сашур Калашян и Артур Тарханян на тот момент были молодыми, но у них была слава специалистов, отличающихся модернистским подходом и современным видением архитектурных объемов и пространств, сказала дочь выдающегося архитектора.
Она отметила, что комиссия, которая принимала решение, была более консервативной — они видели будущий памятник в Таманяновском стиле.
После этого был назначен второй этап конкурса. Артур Тарханян и Сашур Калашян создали новый проект "Цицернакаберда". Согласно замыслу авторов, он должен был стать "мессой в память безвинно погибших и, в то же время, быть заветом для нас, выживших; он должен был быть понятен всем, вне зависимости от национальности и вероисповедания; и, наконец, должен был стать центром, где будут документироваться и публиковаться факты из истории геноцида армян".
44-метровая стела символизирует волю к возрождению армянского народа. Вдоль всей стелы от основания до вершины тянется глубокий вырез или разлом, разделяющий её на две части. Стела символизирует расколотый армянский народ, меньшая часть которого живет в Армении, а большая — в диаспоре.
Рядом со стелой находится усеченный конус из двенадцати больших каменных плит, в центре которого горит вечный огонь. Одни считают, что плиты символизируют собой 12 провинций, в которых в основном происходила резня, другие связывают с количеством апостолов Христа. Однако, Сашур Калашян, один из архитекторов комплекса, объясняет, выбор числа 12 следующим образом: "в процессе проектирования мы пробовали комбинации из 4, 6, 8, 12 и 16. Перед нами стояла эстетическая задача и только".
"Надо отдать должное Вараздату Арутюняну, который настоял на том, чтобы Яков Заробян (первый секретарь ЦК Компартии Армении — ред.) еще раз посмотрел все работы и принял окончательное решение. Первым делом ему показали новый макет моего отца и его коллеги. Заробян и Арутюнян увидели в проекте символ объединения в будущем армянского народа. В дальнейшем было очень много разногласий между проектировщиками и руководителями политической власти, но, тем не менее, памятник был построен", — сказала архитектор.
Как поделилась Тарханян, все ее детство прошло на холме, где шло строительство будущего памятника, посвященного Мец Егерну (Великая резня, так называют армяне трагические события 1915 года — ред.).
"Помню, как папа почти каждые выходные брал меня за руку, мы шли на строительство этого памятника. Весь холм был в огромных булыжниках, базальтовых камнях, не было леса. Это была голая верхушка холма, где работали рабочие. Папа шел разбираться с проектом, чертежами. Меня оставляли одну, и я собирала подснежники между камней. Это было для меня очень счастливое время", — поделилась Тарханян.
Она рассказала, что в то время отец ничего не говорил ей о Геноциде армян.
"Отец не хотел травмировать меня в 6-7 лет, он рассказывал, что строит памятник, посвященный истории народа. Мы не говорили, что идем к памятнику Егерна, мы говорили, что идем в Цицернакаберд", — отметила собеседник Sputnik Армения.
Артур Тарханян, по ее словам, среди множества своих работ, Цицернакаберд выделял особенно, ведь это был архитектурным объектом и прорывом на тот момент.
Ласточкино гнездо, как отметила Тарханян, стало тем памятником, который послужил примером для строительства в дальнейшем очень многих трагичных памятников в мире, в том числе, мемориал, посвященный Холокосту.
