Город Диарбекир – некогда один из армянонаселенных городов Западной Армении - сейчас населен, преимущественно, курдами. Диарбекир, в котором проживают 920 тысяч человек, нередко называют "столицей турецкого Курдистана". Курды владеют как бизнесом, так и административными рычагами большого города. Предметом особого внимания диарбекирских курдов является армянская община.
До Геноцида начала ХХ века армяне составляли более половины населения Диарбекира. Кроме них, в городе проживали представители других народов: курды, турки, заза и езиды. Сегодня курды составляют более 90% населения Диарбекира, почти 5% жителей города – турки и только 2%, порядка 20 тысяч человек, - армяне. Диарбекирские армяне заняты в основном в сфере торговли и легкой промышленности, в частности, они владеют крупными типографиями и фешенебельными отелями.
Диарбекир, ранее именовавшийся Амидом, был построен неподалеку от Тигранакерта, основанного армянским царем Тиграном Великим. Диарбекирские армяне нередко называют себя тигранакертцами, тем самым отождествляя Диарбекир с Тигранакертом и желая показать, что они не забывают о своих корнях.
Ади Гюмуш – один из старожилов Диарбекира. Кому, как не ему, самому старшему из местных жителей, рассказывать об армянской общине города, ее сегодняшнем и завтрашнем дне.
"Наше, армян, будущее я вижу в демократической Турции. Другого не дано. Туркам и армянам нужно научиться слушать и слышать друг друга. Ведь когда в городе практически не осталось армян, это стало трагедией и для турок. Турки и курды не скрывают: после того, как армяне покинули Диарбекир, здесь померкли краски. В то же время я считаю, что будущее армян, как и армянского государства, обещает быть интересным. Мы увидим то, о чем и подумать не могли. Ведь, как известно, ничто не вечно под луной", - говорит он.
Другой представитель криптоармян, Махмуд Карагашлы поддерживает активную связь с соотечественниками из Восточной Армении и нередко бывает в Ереване. В 2018 году, когда я познакомился с его семьей, он, представив мне свою жену-армянку, полушутя-полусерьезно сказал, что она очень похожа на бывшего министра по делам диаспоры Грануш Акопян.
"Турецкие и курдские дети называли меня "бафеле". Старшая сестра сказала мне, что так называют криптоармян, но при этом предупредила никому об этом не рассказывать. Долгие годы я молчал об этом, но никак не мог понять, что значит быть криптоармянином. Впервые я набрался смелости заговорить об этом с отцом, когда мне было 24 года. Отец раскрыл мне "тайну" семьи, признавшись, что мы – армяне. Он многие годы не афишировал связь с армянскими родственниками. Но после нашего разговора дал мне их адреса, попросив непременно познакомиться с ними", - говорит Карагашлы.
Он признается, что временами чувствует себя курдом-мусульманином, хотя давно знает о своем армянском происхождении. Все дело в том, что криптоармяне десятилетиями жили с курдскими и турецкими именами, а человеку всегда непросто менять свою идентичность, возвращаться к корням. Это сущее мучение, кризис личности.
"Несмотря на это, мы с семьей очень привязаны к армянам и Армении. Мы даже успели познакомиться с традициями и реалиями нашей родины, с представителями власти. Мы рады, что в наших жилах течет армянская кровь, что мы армяне, пусть и не чистокровные, пусть и не христиане",- говорит он.
"Боюсь только бога, людей - нет": непокорившиеся сасунцы никакими криптоармянами не стали>>
В 2009 году, когда я делал первые шаги в поиске следов армян в Западной Армении, армян, не забывающих о своей национальной идентичности, мало кто решался говорить на эту тему. Однако многолетние беспрерывные контакты подарили людям надежду. Это и есть та миссия, благодаря которой люди и общества обретают себя. Турецкие или курдские власти восточных регионов Турции или же Западной Армении не скрывают: начался необратимый процесс, без которого длительное перемирие невозможно.
