Без малого тысячелетие живут в Москве армяне. Иван Грозный повелел им селиться в Белом городе и близлежащих переулках, и с того самого времени берет начало богатая армянскими названиями московская топонимика: Армянский переулок и Армавирская улица, другие улицы, проспекты и площади, названные в честь выдающихся армян. А их немало – имена артиста Армена Джигарханяна, например, или режиссера Эдмона Кеосаяна, академика Абела Аганбегяна, скульптора Георгия Франгуляна известны каждому. Режиссеры и художники, врачи и ученые с мировыми именами, крупнейшие бизнесмены и спортсмены – каких только знаменитых фамилий не дала российская столица.
А вот основу московских армян заложили, естественно, купцы, ремесленники, строители и ювелиры, профессионалы в традиционных для народа сферах. Хотя толмачи-переводчики и даже живописцы при царском дворе встречались тоже.
Парадокс истинно армянской психологии – армяне говорят, что на всей планете их очень мало, так, горсточка осталась, но при этом уверены, что в Москве их много. Если быть точнее, около полумиллиона – это те, кто прописан в метрополии. Этот парадокс немного сродни тому, что армянин может и не принадлежать к Апостольской церкви, быть католиком, например, но при этом для него все равно духовным главой будет эчмиадзинский Католикос.
Документы, впервые засвидетельствовавшие проживание армян в Петербурге, датированы 1708 годом. А через два года северная столица России уже обладала армянскими торговыми конторами, действовавшими официально и сотрудничавшими с государством. Петр I даже повелел всемерно торговать товарами из Персии, в первую голову шелком, бывшим тогда в чести и в большой цене, причем исключительно через армянские компании – тогда до антимонопольных законов еще не додумались. Только застраивающийся Невский проспект имел армянскую слободу, где, помимо купцов, обитали и принимавшие деятельное участие в строительстве европейского окна армянские каменотесы и простые работяги.
Первую армянскую церковь строил сам Трезини, на 3-ей линии Васильевского – Анна Иоанновна с пониманием отнеслась к просьбе Луки Ширванова, главы тогдашней общины. Церковь эту достроить не удалось, к сожалению, закончили ее позже и уже не великий архитектор, и армянской она не стала.
Екатерина же Вторая довела дело до конца, предоставив место для на Невском напротив Гостиного Двора и обязав крупнейшего петербургского зодчего Юрия Фельтена возвести, наконец, армянскую церковь. Фельтен строил по своему разумению, поэтому в облике храма нет ничего привычного армянскому глазу, однако вписался он в 1779 году в ансамбль проспекта идеально. На фронтоне церкви скульптурный рельеф с уникальным сюжетом, оцените: надпись объясняет происходящее – "Католикос Григор Просветитель свершает крещение царя Трдата III".
Можно ли было сомневаться, что церковь назовут именем Святой Екатерины?
Сегодняшние армяне Петербурга, в подавляющем большинстве – интеллигенция. Врачи, известные на весь мир, писатели и художники. Рубен Ангаладян пишет неоценимые по философскому значению исследования, Варужан Епремян поражает своими светлейшими картинами, скульптор Левон Бейбутян выигрывает конкурс за конкурсом, попутно обучая в профильном институте молодежь, а Арам Аревикян создал один из новейших символов Петербурга – памятник Му-Му на Тургеневской площади, рядом с кафе с тем же названием. Такая трогательная собачка у входа, в ожидании Герасима – он, железный, стоит внутри, зашел пропустить рюмку.
В этот случай я бы сам не поверил, если бы не многочисленные свидетельства, совпадающие в мельчайших деталях. Несколько лет назад деревянный свод над входом в церковь загорелся. Еще до приезда пожарных посреди ясного неба невесть каким образом сформировалась тяжелая туча и пару минут лил сильнейший ливень, не давший распространиться огню. В тот день в других местах Петербурга дождя не пролилось ни капельки, что само по себе большая редкость для города.
Вот иди и не верь после этого в мистику…
