Гайк Овакимян, он же агент советской разведки "Кипнис", провел за рубежом около пятнадцати лет. Если знать, что иной раз ему приходилось встречаться с десятком "источников" в день, а за время службы передать в Центр более тридцати тысяч секретных материалов особой важности (включая сведения об атомном оружии), то нетрудно догадаться, что "Кипнис" устал.
Из газеты "Нью-Йорк геральд трибюн": "Хотя деятельность Овакимяна еще не совсем точно выяснена, судебные власти утверждают, что он является важным ключом для раскрытия русского шпионского гнезда в Америке".
Здесь нюанс. "Важный ключ шпионского гнезда в Америке" в то время трудился уже в "Амторге" – акционерном обществе по содействию российско-американской торговле и пользовался иммунитетом от уголовного преследования. Советский посол в Вашингтоне Уманский заявил по поводу ареста официальный протест, но протест не был услышан.
Трудно сказать, как бы развивались события дальше, если бы не война. Двадцать третьего июля 1941 года. По распоряжению президента Рузвельта Овакимяна освобождают из-под стражи, но не так, чтобы за красивые армянские глаза — взамен советские власти пообещали отпустить шестерых американских шпионов. Между тем, домой отпустили лишь троих.
Прошло несколько лет. Служба разведки СССР вошла в процесс глубокой и длительной реорганизации, "Кипнис" долго ждал своего часа, а вопрос его трудоустройства никак не решался. Тогда Овакимян подает рапорт об увольнении, и получает хамский ответ от Берии: "Не хочет, пусть уходит. Просить не будем". Теперь оставшись без дела, он мог думать о том, что и почему в его жизни складывалось именно так, а не иначе.
…Где прежде всего ждали молодого человека, свободно говорящего на немецком, английском и итальянском языках, выпускника элитного Высшего технического училища Москвы имени Баумана, аспиранта Московского химико-технологического института, (позже — доктора наук)? Трудно промахнуться, сказав, что, как тогда говорили, "в органах", а с учетом приведенных выше достоинств – в научно- технической разведке Министерства государственной безопасности..
Первая командировка в Берлин (под псевдонимом "Геннадий"), затем Нью-Йорк, где очень скоро он уже начальник резидентуры советской разведки. Направление главного удара: сбор данных о сверхсекретных разработках по созданию атомной бомбы. Информация поступает из первых рук, включая завербованных в 1938 году Розенбергов и, пожалуй, самого ценного агента – заместителя министра финансов США Гарри Декстер Уайта.
Скончался разведчик в 1967 году, похоронен на Армянском кладбище в Москве. Помнит узкий круг лиц, близких по крови и верных по службе. Да еще три года тому назад министерство связи Армении выпустило в обращение блок из четырех марок в честь легендарных разведчиков- армян: Якова Давтяна, Ивана Агаянца, Ашота Акопяна, Гайка Овакимяна.
Информация к размышлению: ни одна из улиц Еревана ни одного имени из этих четырех армян пока не носит…
