Арменуи Мхоян, Sputnik.
На территории Краснознаменного пограничного отряда ФСБ России в Гюмри, рядом с мемориальной доской бойцов, в разные годы отдавших жизни за неприкосновенность границы, находится хачкар в память о жертвах землетрясения 1988 года с именами пограничников и членов их семей.
Старший прапорщик, теперь уже пенсионер Айк Эйрамджян каждый год приходит к памятнику и с болью вспоминает товарищей, погибших в тот день.
"Цапко, Яйлоян, Петросян, Акопян… Дети в основном остались под завалами двух рухнувших школ, их родители погибли в своих квартирах. В том числе мой дядя — майор, бывший начальник отдела кадров отряда Александр Эйрамджян, который после демобилизации работал на мебельной фабрике в Гюмри. Во время первого подземного толчка он помог молодой работнице фабрике выбежать из здания, а сам не успел. Его тело нашли на третий день, а о том, что он спас молодую девушку, рассказала она сама", — говорит Айк, у которого после землетрясения в 1989 году родился сын, и он назвал его именем дяди.
В те дни отряд помогал людям, чем мог.
"Боль и скорбь были общими", — вспоминает Эйрамджян.
Пограничный отряд охраняет 132,6 километра армяно-турецкой границы. Это тот отряд, который долгие годы защищал государственную границу Армении с Турцией и Ираном на территории Ширакской области. Второй пограничный отряд Александрополя, сформированный в 1920-х годах и переименованный 20 мая 1924 года в "Пограничный отряд Ленинакана", прошел долгий путь. Он и сегодня один из лучших не только благодаря командному составу, но и тем, что после распада СССР здесь сохранили лучшие воинские традиции. Майор Хорен Саргсян отмечает, что землетрясение было самым тяжким испытанием для отряда.
"Я тогда служил на 21-й заставе пограничного отряда, и так как в этот день руководители заставы собирались в пограничный отряд Ленинакана на совещание, мне доверили охрану заставы и ключи. Час отдыха только начался, я сел и открыл журнал, как с потолка посыпалась земля, а под ногами послышался гул. Позвонил связной ефрейтор Мухтазаров и сказал, что колючая проволока по всей линии границы отключена от питания", — рассказывает Хорен Саргсян.
За первым толчком последовал второй, после этого Саргсян встретил у заставы дежурного ефрейтора Мишу Алехина.
"Увидев страх и тревогу солдат, я сказал Мише: «Отдай команду "гром". Солдаты выбежали из комнат, в чем были, я приказал им одеться потеплее, а дежурному приказал доложить в штаб, в Ленинакан, что вся система выведена из строя, в этом случае нарушители могут свободно пересечь границу. Не было связи также с отрядом. Когда вся система не работает, объявляют первую степень защиты границ", — сказал Хорен Саргсян и добавил, что только через три дня после землетрясения он навестил своих родителей в селе Ахурик: тогда для него, да и для его товарищей важнее была защита границы.
"Мы были напуганы: очень трудно в такие минуты не думать о ситуации в городе, о погибших и одновременно охранять границу. Мы днем и ночью не смыкали глаз, действуя в строгом режиме, стремясь не только предотвратить нарушения с другой стороны границы, но и понимая, что человек, потерявший семью, находится в очень тяжелом психологическом состоянии и может невольно пересечь границу отсюда", — сказал Хорен Саргсян, добавив, что к чести пограничников в те дни не было зарегистрировано ни одного нарушения.
После землетрясения прошло 28 лет: в погранотряде помнят хаос первых декабрьских дней 88-го, а также тех, кто стали жертвами катастрофы. Число пограничников, ставших свидетелями этого страшного бедствия, постепенно сокращается: многие ушли на пенсию или переехали в другие города, но те, кто поддерживает связь с Гюмри, обязательно приходят к памятнику, на котором выбиты имена пограничников и членов их семей, ставших жертвой страшной трагедии 1988 года.
