Карине Арутюнян, Sputnik Армения
В самые тяжелые моменты войны у военнослужащего срочной службы Гарика Аветисяна была лишь одна цель – во что бы то ни стало доставить раненых в госпиталь. 3 ноября водитель медпункта выполнял очередное задание – ему нужно было госпитализировать раненного в голову начштаба батальона, майора Геворка Гаспаряна. Когда Гарик попытался вывести раненого с поля боя, в него самого выстрелили.
"Я решил, что любой ценой доставлю начальника штаба в госпиталь, но враг уже был в Мартуни. Стреляли со всех сторон, я поехал напролом к месту происшествия… Поднял майора, чтобы вывести его оттуда, но сил не хватило, упал. В тот же момент в меня выстрелили. Пуля попала в магазин автомата, который был прикреплен к моему бронежилету. Фельдшер крикнул: "Ты как? Живой?". Я сделал глубокий вдох и понял, что жив", – рассказывает Гарик.
Пуля слегка поцарапала Гарику руку, он ощутил непривычное тепло. Но не стал закатывать рукав и осматривать рану. С самого начала войны он опасался ранения больше, чем гибели.
"Думал, лучше умереть, чем видеть, сколько людей не сумело спастись. Бывали случаи, когда доезжали до раненых. Одновременно из нескольких мест кричали: "Скорую!". Не знал, кому первому помочь. Мне было важно довезти раненых до госпиталя, как в случае с майором Гаспаряном", – вспоминает Гарик.
И с сожалением добавляет, что тяжелораненый офицер был в коме три дня, а потом скончался.
Спасая раненых
С Гариком мы встретились в одной из гостиниц Степанакерта, где остановились во время нашей поездки в Нагорный Карабах.
О событиях осени 2020 года рассказывает тихим, спокойным голосом. Когда вспоминает что-то хорошее, то мягко улыбался. Говоря о печальных моментах, отводит взгляд.
Вместо храма отправился на фронт: жизнь и смерть дьякона Нарека Петросяна>>
Он не любит подробно рассказывать, кому и как помогал. Считает, что просто выполнял свой долг. Но нам все же удается "вытянуть" из него несколько историй.
Рано утром 27 сентября его разбудили и сообщили, что началась война. Не успел он выйти из медпункта, как беспилотник нанес удар по зданию полка, где он служил. Как водитель медпункта он поспешил на помощь раненым, но не думал, что увидит такую страшную картину: четверым из пяти раненых военнослужащих оторвало ноги.
"Первым я заметил сослуживца Арарата Торосяна. У него не было ног… Это было ужасно, поначалу я растерялся… Потом взял себя в руки, поднял товарища, положил на носилки. Вместе с фельдшером перенесли его в машину. Перевязали ему ноги, ввели обезболивающее. По дороге в госпиталь Арарат вдруг сказал: "Скажите маме, что я ее очень люблю". Я вышел из себя, ответил: "Вот ты сам это ей и скажешь". Очень быстро довез его в госпиталь", – рассказывает Аветисян.
Сейчас Арарат, по его словам, уже дома, рядом с семьей.
Гарик сумел найти в себе силы преодолеть шок, испытанный в первый день, и продолжил работу. В те нелегкие дни ему помогали звонки матери и любимой девушки. Говорит, что мать будто что-то чувствовала и каждый раз звонила именно тогда, когда он перевозил раненого. Но ему удавалось успокоить ее, убедить, что не все так плохо, и что состояние раненых не очень тяжелое.
Доставляя бойцов в госпиталь, он всю дорогу разговаривал с ними, убеждал, что все будет хорошо. Еще утверждал, что своими глазами видел, как героически они сражались. Рассказывая об этом, Гарик улыбается: бывали случаи, когда раненые так воодушевлялись, что просили отвезти их назад.
Спеша на помощь, он не задумывался над тем, что сам может погибнуть. Но и без слов понятно: он не раз рисковал жизнью, чтобы спасти других.
"Ни разу не подумал: вот, у меня есть девушка, нужно поберечь себя. Как раз наоборот: считал, что у меня есть любимая, а у тех уже, наверное, семьи, дети. Не было такого, чтобы я не сумел доставить раненого в госпиталь. А когда привозил пострадавших, то записывал у себя их данные, чтобы потом позвонить и узнать, как они", – говорит Гарик.
Был лишь один случай, когда довез раненого до госпиталя и уже ехал за другим, когда ему позвонили и сообщили, что тот, первый, скончался. Он стал винить себя, но из госпиталя военнослужащего заверили, что он все сделал правильно, но солдат, к сожалению, был в критическом состоянии.
"Мой сын был бы счастлив!": у погибшего на войне Грайра Еганяна родился первенец>>
Зато другой боец, по имени Каджик, недавно сам отыскал Гарика и поблагодарил его за спасение. Сказал, что благодаря водителю он рядом с семьей и может обнять ребенка, который родился уже после войны. Такого ощущения радости водитель медпункта не испытывал никогда. Он помнит, что у Каджика были осколочные ранения конечностей, до машины скорой помощи водитель нес его под свист пуль.
"Когда стреляли, я хватал Каджика, и мы быстро ложились на землю. Он кричал от боли, но я объяснял, что надо потерпеть, иначе оба погибнем", – говорит Гарик.
Вспоминая о Каджике, Гарик широко улыбается. Вообще после войны он стал совершенно по-другому смотреть на жизнь, ценить каждый момент, все то, что у него есть.
Жизнь после войны
Лишь увидев огромную надпись "Шуша" (азербайджанский вариант названия) при въезде в армянский город Шуши, военнослужащий осознал произошедшее и понял, что мы потеряли.
Сейчас Гарик продолжает учебу в Аграрном университете, на факультете агробизнеса. Помимо этого, осваивает ремесло автослесаря.
"Хочу стать мастером, создать семью, жить в Карабахе. Именно здесь я вижу свое будущее", – говорит он.
Несмотря на ужасы войны, Гарик продолжает верить в чудеса. Он не сомневается, что, вопреки всем обстоятельствам, мы все же вернем наши земли...
