Дмитрий Лекгер не был ни тем, ни другим - он был немцем. Обосновался в Ереване в конце двадцатых годов прошлого века, и если бы каких-нибудь семь лет назад вы оказались на перекрестке улиц Свердлова и Тер-Габриеляна, то могли бы видеть дом, в котором Лекгер жил.
Что делал человек, называвший себя "немцем по рождению, русским по паспорту" в Ереване? Преподавал в консерватории, учил играть на скрипке и научил этому кучу студентов, ставших потом музыкальными знаменитостями. Обучал в строгости, приучая к типично немецкой пунктуальности.
Из воспоминаний Левона Мамиконяна, одного из питомцев маэстро. Итак, что немцу хорошо?
"Я был учеником пятого класса и ходил брать уроки к Дмитрию Николаевичу на дом. Наручных часов у меня не было, о времени узнавал у прохожих. Однажды мне не удалось точно рассчитать время, и я вился к нему на пять минут раньше. Открыв дверь, Лекгер попросил меня прийти точно вовремя. Потоптавшись у его дома некоторое время (как мне казалось не более пяти минут), я вновь заявился к нему. На этот раз он констатировал мое опоздание на три минуты и лишил урока, заявив, что за оставшиеся сорок две минуты не успеет проделать со мной необходимый объем работы…".
Пунктуальность ереванского немца сочеталась со строгостями на грани экзекуции.
Зоя Петросян, заслуженная артистка Армении, профессор консерватории. "Моей дорогой ученице на память с любовью от Давида Ойстраха" напишет ей на своей фотографии великий скрипач Ойстрах.
Не видеть бы Зое Петросян гениального Ойстраха своим учителем, если бы жесткий Дмитрий Лекгер "не запирал меня в одной из комнат и не заставлял играть два часа подряд без перерыва, пока все его требования не были удовлетворены. Ни заступничество Ирины Антоновны (жена Лекгера), ни мое нытье не имели никакого воздействия: я не выходила из запертой комнаты до положенного времени" - вспоминала впоследствии Зоя Петросян.
Что еще привлекало в необычном немце Лекгер обычных ереванцев. Возможно, много еще чего, но две вещи точно: скрипка работы Гваданьини - единственный инструмент такого класса в городе, и мотоцикл, на котором маэстро вылетал из ворот своего дома на глазах восхищенных учеников.
Куда летел? Гонял по улицам. Но не так, чтоб бесцельно, а посещал учеников на дому - посмотреть, как готовятся к уроку. Выезжал из города, но не в ближайший пригород, а путешествовал по всей Армении - хотел узнать и понять страну. Вернувшись, сам разбирал мотоцикл на составные части и сам же собирал его.
…Грянула война. Но еще до нее, в 1930 году, из ереванской консерватории был отчислен и отправлен в лагерь один из основателей учебного заведения - Вильгельм Августович Шперлинг.
В доме Лекгеров тоже ждали ночного стука в дверь. Но, как ни странно, за ним не пришли. Возможно, потому, что в паспорте значилось "русский".
Однако, уехать из Еревана все-таки пришлось. Лекгер поддержал теорию профессора Кушнарева "об активизации левой руки скрипача", а этого, оказывается, нельзя было делать.
В 1948 году он переезжает во Львов, заведующим кафедрой оркестровых инструментов консерватории, и остается в этой должности до конца жизни, до мая 1980 года.
Вопрос: зачем Лекгеру все это? Ответ: затем, что совсем недалеко от дома профессора (на улице Спандаряна) жила Ирина Мартиросян, девушка с музыкальными данными и способностями, которые ей были ниспосланы свыше. Понятно, что стала учиться у Лекгера. Окончила музыкальную десятилетку по классу скрипки. Надо было расти дальше. И без Давида Ойстраха было не обойтись никак. И тогда Дмитрий Лекгер по велению души и на свои же деньги покупает билет и привозит девушку в Москву.
Трое армянских музыкантов попали в топ-30 лучших скрипачей мира>>
Вскоре Ирина Левоновна Мартиросян станет знаменитой скрипачкой, а еще и женой знаменитого физика из Дубны Юрия Цолаковича Оганесяна.
Кстати, написать о Лекгере попросил именно он.
Чтобы знали и помнили.
