У Ивана Ивановича с Александром Николаевичем не было ничего общего, если не считать, что Иван Иванович Арутюнов был майором госбезопасности в Армении, а Александр Николаевич Шелепин - Председателем КГБ, но всего Советского Союза. Небо и земля. Между тем, судьбе было угодно, чтоб их пути пересеклись, пересеклись они в Ереване и в очень нетривиальной обстановке.
Два слова об Иван Иваныче. В свое время майор служил телохранителем Сурена Товмасяна, первого секретаря ЦК Армении, а после того как тот убыл послом во Вьетнам (так тогда понижали в должности) Иван Иваныч был взят на работу в Комитет партийно-государственного контроля Армянской ССР. Работа была непыльной: носить руководству на ознакомление бумаги с грифом "Секретно" и одновременно присматривать за порядком внутри и вокруг здания КПГК (Комитет партийно государственного контроля ЦК КПСС и Совета Министров СССР).
Все, кто знал Иван Иваныча близко (автор знал, потому что, работал в том же КПГК) помнят две его отличительные черты: порядочность в чисто человеческом плане и любовь к порядку во всем.
Придя на службу и убедившись, что все в ажуре, Иван Иваныч с легким сердцем спускался к входным дверям встречать Егише Тевосовича Асцатряна, главу Комитета партгосконтроля Армении, чтобы проводить до дверей кабинета. Никто его к этому не принуждал, но наработанный годами рефлекс ветерана компетентных органов требовал именно такого поведения.
Тот же ритуал повторялся в конце дня, если конечно, наш герой находился на своем рабочем месте, а не был отправлен на разовые поручения председателя комитета. В свободное же время (которого, по правде говоря, хватало) с Иван Иванычем можно было и поговорить, и восхититься ладно сидящим на нем костюмом, безукоризненно отглаженными брюками и сияющими как солнце ботинками чехословацкой фирмы "Цебо". Все это в совокупности с четкой организацией письменного стола: остро заточенные карандаши, папки – слева, ручки – справа, бюстик Владимира Ильича строго по центру – вызывало уважение к порядку и рождало уверенность в завтрашнем дне.
Однообразное течение жизни было, однако, нарушено, когда в Армению прилетел председатель такого же комитета, но из Москвы.
Мержанов без квартиры, или Как армянин строил дачи для Сталина>>
Теперь два слова о Шелепине Александре Николаевиче, совсем недавно возглавлявшем КГБ, а в тот год пересаженном в три высоких кресла сразу: Председателя КПГК, секретаря ЦК КПСС и заместителя председателя совета министров СССР.
Возвращаясь к службе Шелепина в КГБ, надо бы сказать, что она его не прельщала, но Хрущев объяснил: это такая же партийно-политическая работа только с определенной спецификой.
Немного из специфики. "У меня к вам еще просьба: сделайте все, чтобы меня не подслушивали", - сказал Шелепину Хрущев. Словом, отказавшись от генеральских погон, Александр Николаевич делал свое дело, пока не был переброшен контролировать партийно-государственную сферу страны.
Вот теперь с легким сердцем возвращаемся в Ереван. К визиту Шелепина подготовились по всем правилам: каждый из участников принимающей стороны знал свое дело и свое место. Иван Иванычу предписывалось отгонять от парковочного пятачка случайные машины и обеспечить надлежащую чистоту и порядок на всей прилегающей территории.
Пригнанная по случаю поливальная машина отмывала отрезок Московской улицы до неприличного блеска, но поскольку солнце вмиг высушивало асфальт, а высокий гость задерживался, Иван Иваныч велел воды не жалеть и поливать хоть до следующего утра. Тут как раз и позвонили: "Едут!". Иван Иваныч метнулся на улицу отдать последние распоряжения и… ахнул.
Из переулка, примыкавшего к зданию КПГК, под медь оркестра на улицу Московян торжественно-траурно выходила похоронная процессия. Еще минута и провожавшие в последний путь запрудили улицу, а произошло это в тот момент, когда по закону подлости на улицу въехала машина с высоким московским гостем. Чтоб представить себе душевное состояние Иван Иваныча, в самый раз вспомнить немую сцену из гоголевского "Ревизора" и помножить ее на четыре.
В ином случае к произошедшему можно бы отнестись как к досадной случайности, непредвиденному срыву. Но это был особый случай. Порядок, определявший приоритеты встреч на этом свете и проводов на тот, рушился на глазах, а Иван Иваныч, чекист, службист и аккуратист, не смог этому воспрепятстовать. Шекспир!
А дальше произошло следующее. Правительственная "Чайка" с гостем прижалась к тротуару, остановилась. Из автомобиля вышел человек откровенно некавказской национальности, снял шляпу и молча стоял до тех пор, пока траурная процессия не прошла мимо. Иван Иваныч смог перевести дух.
"Вертолет Иосифьяна", ледокол и Гагарин, или Сумасшедшая история "электрикоса" всех армян>>
Резюме: "порядок" и "порядочность" – слова одного корня. Но чтоб из первого непременно вытекало второе, это не обязательно: все зависит от конкретных Иван Иванычей и еще от того, какая под шляпой голова.
