О своем музыкальном пути, достижениях, неудачах, а также о планах на будущее Ахназарян рассказал Sputnik Армения. Беседовала Лаура Саркисян.
— В каком возрасте Вы поняли, что музыка — Ваше призвание?
— Я начал играть в семь лет, и как любой нормальный ребенок первые несколько лет не любил играть эти бесконечные гаммы, этюды, не представляющие никакого интереса. Заниматься меня иногда попросту заставляли. Папа ставил передо мной условие: три часа занятий в день — и мне будет позволено вечером погонять мяч с ребятами. Иногда я в шутку говорю, что любовь к футболу сделала из меня виолончелиста. Когда мне было лет 10-11 лет, наша семья переехала в Москву. Родители пожертвовали многим ради меня, а мама — карьерой. Тогда-то я и понял, что обратной дороги нет, что музыка — мое призвание, и я должен оправдать доверие родителей.
— Пробовали ли Вы играть на другом инструменте?
— Изначально меня отдали в класс виолончели. Мне интересны и другие жанры, другие инструменты: я немного играю на фортепиано, выучил несколько произведений и песен на гитаре. Когда я учился в Америке, мой друг научил меня играть на саксофоне. И я даже сделал папе сюрприз: позвонил ему по скайпу и сыграл на саксофоне "Happy birthday".
— С какими сложностями Вы сталкивались?
— В первую очередь с коррумпированными конкурсами, где отдавали предпочтение ученикам членов жюри. Так, во время моего первого участия во взрослом конкурсе имени Чайковского в 2007 году, первенство было отдано студенту председателя жюри. В 2003 году такая же история произошла на молодежном конкурсе имени Чайковского в Китае. Я реально претендовал на первое место, даже получил приз зрительских симпатий, однако жюри присудило мне только четвертое место. В ответ на наше недоумение, нам заявили, что "компьютер неверно посчитал баллы".
Подобные эпизоды могут сломить любого музыканта, но я целеустремлен и психологически устойчив. После 2007 года я пообещал себе никогда больше не участвовать в конкурсе Чайковского. Однако мое мнение изменилось после того, как в 2011 году благодаря Валерию Гергиеву изменился формат конкурса. Гергиев искоренил коррупцию, пригласил в жюри первоклассных музыкантов — Мишу Майского, всемирно известного Кшиштофа Пендерецкого, Марио Брунелло (итальянский виолончелист — ред.), директора "Карнеги-Холл" сэра Клайва Гиллинсона.
Сегодня же я горжусь тем, что представлял на этом конкурсе Армению.
— Что нам мешает создать условия, позволяющие нам вернуть наши таланты на родину?
— У нас не те масштабы, Армения — маленькая страна. Хотя это не показатель, ведь есть немало маленьких стран, где музыкальная жизнь развита и активна. Япония тоже не огромная страна, но там десятки потрясающих залов. Хотел бы пожелать, чтобы в единственном нашем большом зале — концертном зале имени Арама Хачатуряна была хорошая акустика. К сожалению, сегодня талантам приходится уезжать, чтобы реализовать себя за рубежом.
Я горжусь тем, что я, Сергей Хачатрян, Генрих Мхитарян, являемся послами Армении за рубежом. Генрих — известный армянский футболист, а я — армянский виолончелист.
— Что мешает нам поставить нашу культуру на рельсы развития?
— Этот вопрос касается не столько музыкальной жизни или искусства, сколько нашего менталитета. Мы — индивидуалисты, у нас нет той сплоченности, что у тех же евреев, китайцев. Учитывая, что нас, армян, немного и число удачливых наших соотечественников также невелико, можно с уверенностью сказать, что мы — одна из двух-трех талантливых наций на земле. У нас нет государственной программы поддержки наших соотечественников за рубежом. Я очень надеюсь, что с формированием нового правительства, с приходом нового министра культуры ситуация изменится. На словах все гордятся нами, готовы сделать все для нашего дальнейшего роста, но реальной поддержки. Я в своей карьере не получал помощи ни от одного армянина. Среди тех, кто помогал, были евреи, русские, китайцы, австрийцы.
Хочу отдельно поблагодарить президента Армении Сержа Саргсяна и мэра Еревана Тарона Маргаряна за то, что они оценили мой труд. В прошлом году я получил квартиру в Ереване, в которой общем-то нуждался. И хоть я не живу в Армении, стараюсь часто бывать здесь. Площадь квартиры моих родителей — 50 квадратных метров, и там практически негде заниматься. Учитывая это, президент и мэр, подарили мне квартиру, создав тем самым благоприятные условия для моего развития, для занятий музыкой не только за рубежом, но и на родине.
— Какие конкретные примеры помощи со стороны представителей других народов Вы можете привести?
— Мне было 17-18 лет, я подавал большие надежды, выступая на международных площадках, а играл на фабричке, учебном инструменте, выданном московским училищем. Дилер по продаже музыкальных инструментов из Бостона подарил мне виолончель за 20 тысяч долларов, чем в каком-то смысле спас мою карьеру.
Инструмент, на котором я сегодня играю, — тоже подарок, но не армянина, а китайца из Канады.
Я обращался за помощью ко многим армянским бизнесменам и меценатам, однако ответом было либо молчание, либо — отказ. Будь я евреем, мне сегодня не только купили бы инструмент, дали мне возможность выступать мне на мировых площадках с качественным инструментом, но и инвестировали в культурное развитие страны. В свое время я пытался объяснить это нашим соотечественникам, однако, у них иные взгляды и приоритеты.
— Что бы Вы изменили, если бы стали министром культуры Армении?
— В первую очередь я бы отказался от этой должности. Со стороны всегда легко видеть чужие ошибки и недочеты. Наша главная проблема в тотальной коррупции. Именно с этого я и начал бы.
— О чем Вы мечтаете?
— Мечты как таковой уже нет. Есть желание "записаться" с большим оркестром на хорошем лейбле, развиваться в своей профессии. А также делать все для повышения степени узнаваемости Армении за рубежом.
— Как Вы проводите досуг?
— Люблю играть в футбол, читать книги и смотреть фильмы разных жанров. Мое главное хобби — путешествия, очень люблю знакомиться с новыми людьми. Кроме того, я гурман, и составляю список любимых ресторанов по всему миру.
Версия статьи на армянском языке.
