Говорят, на столе престарелого миллиардера Джон Дэвисона Рокфеллера оставляли специальную газету, заполненную хорошими новостями. С целью поддержания душевного равновесия.
Однажды такая газета вышла и в Армении. В камере предварительного заключения ее передали студенту рыбного техникума с тем, чтобы раскрыть совершенное на берегу озера преступление.
О том, что, как и почему в этой истории ваш корреспондент узнал у генерала МВД в отставке Оскиана Аршаковича Галустьяна. В семидесятых годах он возглавлял Севанский районный отдел милиции, а в девяностые работал первым заместителем министра внутренних дел Республики Армения.
…Когда сравниваешь Севан тех лет с Севаном сегодняшним, то видишь — неизменным осталось только озеро, все остальное: город, дороги, пляжи, рестораны, отели приобрели вполне себе респектабельный вид, устраивающий как своих, так и заезжих потребителей высокогорного отдыха. Во времена, о которых рассказывает генерал, самым посещаемым объектом Севана (если не говорить о легендарном ресторане "Ахтамар") был городской универмаг и все шло бы как шло, если бы…
Весть о чрезвычайном происшествии застала Оскиана Галустьяна на совещании в доме правительства, обсуждавшем меры по усилению борьбы с расхитителями социалистической собственности.
— Совершено ограбление универмага. Срочно выезжайте к себе. О подробностях и принимаемых мерах доложить тотчас по прибытии,- распорядился председатель Совета министров.
Резкий тон объяснялся не только крутым нравом предсовмина, а прежде всего дерзостью совершенного преступления — такого в Армении еще не было (нашумевшее на всю страну ограбление Госбанка банка в Ереване случится потом).
Что стало понятно с первого же взгляда примчавшегося на Севан начальника милиции. В окне третьего этажа, где находился отдел ювелирных изделий, болталась веревка, по которой преступники, вскрыв сейфы, спустились вниз, унеся с собой золото и драгоценности на полмиллиона рублей — по тем временам неимоверно большие деньги. Входные двери универмага оказались нетронутыми, стало быть, воры пробрались на третий этаж как-то иначе. Но как?
В универмаге из средств оповещения на ночь включалась допотопная и удивительно тупая система "Ревун", да и то только на первом этаже. Видеокамер наружного наблюдения не был и в помине, а вот почему на окнах помещений, в которых хранились драгоценности, не установили решетки — тут уже технический прогресс был не при чем, тут налицо очевидное головотяпство.
— Скорее всего, оценивая ситуацию, размышлял Галустьян,- под конец рабочего дня злоумышленники схоронились где-нибудь в укромном уголке магазина и как только здание опустело, приступили к делу.
Так оно и оказалось — своего часа воры ждали под коробками от телевизоров, а спрятала их туда продавщица отдела культтоваров,- сообщили милиционерам тайные осведомители. За подозреваемой установили слежку, поставили на прослушивание домашний телефон и удача не заставила себя ждать: пребывавшая в смятенных чувствах продавщица позвонила организатору ограбления, сказала о том, что попала под подозрение и спрашивала, как ей быть дальше.
Главаря шайки, студента местного рыбного техникума, взяли легко и тихо, а вот дальше дело никак не шло — парень оказался не робкого десятка и как сыщики ни бились, выудить местонахождение украденного добра никак не удавалось. Позже по агентурным данным установили — украденное хранилось в саду одного частного дома, но дом был большой, а сад — еще больше.
Вот тут-то в голове Галустьяна что-то щелкнуло и он прямым ходом направился в редакцию районной газеты.
— Надо срочно публиковать объявление о том, что в ближайшие дни на этом месте — тут начальник милиции назвал адрес большого дома с большим садом — в связи с расширение автомагистрали начнутся строительные работы.
— Первый раз слышу,- удивился редактор.
— Я тоже. Но надо. Срочно, теми же словами и в одном экземпляре.
Подстрекать редактора грубо нарушить закон о советской печати пришлось долго, но дело было сделано и пахнущая типографской краской "утка" с завернутой в нее снедью якобы от родственников попала в камеру арестованного, страдавшего не только от малокалорийного питания, но еще и недостатка информации.
Газета, как и предполагалось, была прочитана злоумышленником от корки до корки. Охранников предупредили — задержанный начнет нервничать и попытается передать на волю записку: на беспокойное поведение не обращать внимания, записку от арестованного принять и, пообещав доставить адресату, прямым ходом нести в угрозыск.
Несколько дней дней спустя на столе начальника райотдела милиции уже лежал нарисованный ихтиологом с незаконченным средним образованием план подхода к месту, где был зарыто золото и другие похищенные драгоценности.
Вот так, оставаясь по известному определению Ленина коллективным пропагандистом, газета стала еще и коллективным организатором в разоблачении расхитителей социалистической собственности. Во всяком случае в масштабе одного отдельно взятого Севанского района, куда поздравить Галустьяна с успехом приехали прокурор республики Сурен Осипян и министр внутренних дел Владимир Дарбинян — такое случалось чрезвычайно редко.
