Законопроект о создании фонда для оказания помощи семьям погибших и раненных военнослужащих стал поводом для бурных обсуждений в армянском обществе. Писатель и литературовед Овик Чархчян, с 1996 по 1998 гг занимавший пост заместителя руководителя управления информации и по связям с общественностью Минобороны Армении, в эфире Sputnik Армения поделился своим мнением о законопроекте и роли культуры. Беседовала Анна Варданян.
— Национальное Собрание Армении приняло в первом чтении законопроект об обязательном перечислении 1 тысячи драмов (около 2 долларов) с зарплат граждан семьям погибших или получивших инвалидность военнослужащих. Возможно ли, что после этого начнется социальный бунт?
— Не думаю, что социальный бунт — это самое ужасное в мире, более ужасна ненависть и недоверие к собственной власти. Это хуже, чем социальный бунт. Во многих странах мира восстают против власти, свергают ее и на их место приходят другие.
В этом нет ничего необычного, но если ты ненавидишь власти своей страны и свое государство, то это трагедия. Если наши власти идут на такой шаг, то для народа последствия не будут очень тяжелыми, люди не умрут с голода, лишившись 1000 драмов, даже самые нищие. Но пострадает моральный облик властей.
— Министр обороны заявил, что в законопроекте действует принцип равенства. А закон вступит в силу с будущего года, и воспользоваться фондом смогут люди, получившие инвалидность после 2017 года или, не дай Бог, семьи погибших.
— Интересно, в каких случаях применяют принцип равенства. Например чиновника, который украл сотни миллионов драмов, наказывают условным сроком, а укравшего из магазина хлеб человек годами держат в уголовно-исправительном учреждении. Кажется, здесь не применяется принцип равенства, но когда собирают деньги, вспоминают об этом принципе. Народ все это видит и хорошо понимает. Ты не можешь обмануть народ игрой слов или играть на тонких струнах его души, они давно не тонкие.
— Сегодня отношение к культуре неоднозначно, и при наличии социально-экономических проблем вопросы культуры отходят на второй план. Вы являетесь автором многих книг. Над чем Вы работаете сейчас, и что придает Вам силы для творчества?
— Темы всегда существуют, но, к сожалению, нет правильного отношения к культуре. В годы Второй мировой войны премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, когда принимал бюджет, увидел, что строчка расходов на культуру отсутствует. Он спрашивает, почему ее нет, ему отвечают: "мы же находимся в состоянии войны". На это Черчилль ответил: "А для чего тогда мы воюем?". Я бы хотел, чтобы наше общество осознало это. Если мы не сохраняем культуру, не развиваем ее, то за что мы воюем.
— Лед тронулся, и из правительства ушла министр культуры-долгожитель Асмик Погосян. Связываете ли Вы надежды с новым министром Арменом Амиряном?
— В дни назначения Амиряна я был, пожалуй, единственным человеком, который отнесся с недоверием к новому министру. Дело в том, что Армен Амирян никогда не был человеком из сферы культуры. Он был хорошим журналистом, хорошим специалистом в своей сфере, но он не был культурологом, искусствоведом и не был знаком с внутренними проблемами, особенностями сферы. думаю, Амирян столкнется с трудностями в этой сфере. После его назначение прошел уже месяц, а Амирян пока ограничился декларативными заявлениями, но я не видел конкретных поступков. Министр говорит красиво, но у него нет механизмов по воплощению идей в жизнь. Например, Амирян говорил о библиотеках и издательствах. Как он собирается изменить что-то в этой сфере и осуществить свои планы?
Книжные магазины стали торговыми центрами частной сферы. Если я владелец книжного магазина или продаю книги, как может министерство культуры заставить меня сделать что-то? То же самое в вопросе книгоиздательства. Это частные издательства и печатают столько, сколько они хотят. Как может вмешиваться министр культуры?
Можно представить самые красивые легенды и мифы, но лучше реально что-то делать. При бывшем министре мы стали очевидцами худшей ситуации. Где бы ни ступала нога этой женщины, там начинались разрушения. В случае Амиряна нет разрушений, но подвижек тоже нет. Он говорит красиво, ничего больше. Я против него ничего не имею. Личных мотивов у меня нет, просто вижу и фиксирую, как любой другой гражданин страны.
